«Умри, Денис, лучше не напишешь!» — якобы сказал Григорий Потёмкин после премьеры пьесы Дениса Фонвизина «Недоросль» в 1782 году. Историки и литературоведы давно доказали, что Потёмкин либо вообще не мог так высказаться (он не любил Фонвизина со времён совместной учёбы), либо не мог произнести эту фразу в день премьеры «Недоросля» (он как раз путешествовал по южным губерниям), однако живучесть фразы доказывает её справедливость.
Денис Иванович Фонвизин (1745 — 1792), как уверяют биографы, прожил довольно скучную (они, правда, пишут «небогатую событиями»), жизнь. Он не брал с боем городов и не громил вторгшихся на Русь супостатов, не свергал тиранов и не реставрировал монархий. Да и дослужился всего лишь до секретаря министра — эка невидаль, тем более, по нынешним временам. А для XVIII века так и вовсе, будто бы не жил.
На самом деле Фонвизин жил очень насыщенной жизнью. Он внёс огромный вклад в развитие русского языка и литературы, активно занимался публицистикой, путешествовал, делал переводы с французского и немецкого. И самое главное — Фонвизин написал комедии «Бригадир» и «Недоросль». Последнее произведение стало классикой русской литературы. Фразу «Не хочу учиться…» закончит правильно большинство людей, ходивших в школу (хотя не всякий вспомнит, откуда она). «Недоросль» сделал Фонвизина отцом русской литературной сатиры и навсегда вписал имя автора в историю русской литературы.
1. Фонвизин был потомком немецкого рыцаря, поступившего на российскую службу ещё во времена Ивана Грозного. В отличие от Александра Меншикова или Ивана Разумовского, тщившихся вывести свой род от заграничных предков, происхождение Дениса Ивановича от тевтонского рыцаря Вальдемара фон Визина доказано документально. Тем удивительнее разночтения в дате рождения писателя. День установлен — 3 апреля. Но вот насчёт года рождения Фонвизина возникают разногласия. Случилось это то ли в 1743, то ли в 1744, то ли в 1745 году. Общепринятой считается последняя дата. А ведь стоило Денису Ивановичу начать свою автобиографию «Чистосердечное признание» словами: «Родился я апреля 3-го дня 1745 года от Р. Х.», и всё было бы ясно раз и навсегда.
2. Как и было положено в те годы, да ещё в семье военных, ещё малышом Фонвизин был записан в гвардию. Однако был он человеком сугубо штатским. Красноречиво его собственноручное описание впечатлений от посещения музея оружия в Нюрнберге. Увидев латы, Фонвизин изумился — как это можно было носить на себе, да ещё и нести тяжеленное копьё, которое он едва смог поднять.
3. Семья Фонвизиных не могла похвастаться большим достатком. Зато дети росли в душевной сердечной атмосфере. Отец, отставной бригадир (чин между полковником и генерал-майором), приучил Дениса к чтению, мать была кроткой, доброй и умной женщиной. Фонвизин вёл активную переписку с родителями. Из писем видно, что относился он к родителям с любовью и почтением. Судя по отзывам современников, они того заслуживали — Иван Фонвизин краснел даже когда в его присутствии кто-то говорил неправду.
4. В возрасте 10 лет Фонвизин поступил в Московский университет. Точнее, поступил он в гимназию при университете, но тогда такого чёткого разделения между средним и высшим образованием не было, и все учащиеся считались студентами университета. Программа образования была очень широкой, однако катастрофически не хватало грамотных учителей и книг, даже учебников по основным дисциплинам и языкам. Фонвизин вспоминал, что учитель латыни для того, чтобы ученики правильно отвечали на вопросы о склонениях и спряжениях на экзамене по латыни, брался за пуговицы на сюртуке или кафтане: вторая пуговица — второе склонение и т. д.
5. Денис Фонвизин и его брат Павел учились хорошо. В награду директор университета повёз их в Петербург. Там Фонвизин познакомился с Михаилом Ломоносовым и был принят в роскошном императорском дворце. Придворные сверстники высмеяли Дениса из-за незнания французского языка. Насмешки подействовали — Фонвизин за год выучил французский до такого уровня, что мог переводить Вольтера.
6. Трудоустройство Фонвизина хорошо характеризует кадровый голод в России. Он просто написал прошение о зачислении в иностранную коллегию (аналог нынешнего министерства иностранных дел) и после небольшого экзамена по иностранным языкам был зачислен в штат переводчиком.
7. До того, как начать самостоятельное творчество, Фонвизин много и успешно занимался переводами. Список переведённых им произведений достаточно обширен. В основном Денис Иванович переводил с французского и немецкого.
8. Пьеса «Бригадир», впервые поставленная в 1769 году, была прорывом в русской драматургии. До этого герои пьес произносили со сцены долгие скучные монологи, наполненные морально-нравственными сентенциями. «Бригадир» же был написан живым языком, реплики были короткими и меткими, действие было динамичным. Пьеса понравилась императрице Екатерине, которой Фонвизин читал пьесу лично. Автора приглашали читать «Бригадира» в лучшие дома Петербурга. Успех повлиял и на карьеру Дениса Ивановича — он быстро стал секретарём министра иностранных дел России графа Панина. Граф, вдобавок к министерской должности, был главным воспитателем цесаревича Павла.
9. После нового назначения Фонвизину пришлось на время позабыть о литературе. Никита Иванович Панин отличался феноменальной ленью. Даже императрицы шутила, что Панин умрёт, если ему придётся когда-нибудь поторопиться. Поэтому основная масса работы свалилась на Дениса Ивановича. Причём ни других секретарей, ни своих сотрудников у Фонвизина не было, и ему приходилось обрабатывать практически всю министерскую корреспонденцию.
10. Поначалу жить на чиновничье жалование было очень трудно, однако постепенно материальное положение Фонвизина выправилось, а после назначения секретарём министра Денис Иванович вознаграждался сполна. Екатерина осыпала графа Панина милостями в виде тысяч рублей и тысяч же крепостных, а граф не жадничал. Фонвизин и несколько других сотрудников министерства учредили своеобразный пул — графские милости (тогда их называли «маетности») сбрасывались «в общий котёл» а потом делились поровну. Только после одного такого дележа Фонвизин получил 1180 рублей и больше тысячи душ крепостных. Для сравнения: у Ивана Фонвизина было 200 душ, и с них небогато (по меркам помещиков), но жила вся семья.
11. В 1774 году Фонвизин женился. Обстоятельства его знакомства с будущей супругой были необычными. Граф Панин сбросил на Дениса Ивановича заботы о тяжбе одной молодой вдовы, которую после смерти мужа обобрал опекун. Дело Фонвизин уладил не слишком удовлетворительно: вместо того, чтобы вернуть всё состояние (300 000 рублей и недвижимость), вдова получила несколько тысяч рублей и большой дом в Петербурге. А Фонвизин получил жену — свадьба состоялась в декабре в Москве.
12. Вернуться к литературе Фонвизин смог только в 1777 году, после того, как была закончена война с Турцией и подавлено восстание Емельяна Пугачёва. Начинает теперь уже надворный советник снова с переводов. «Слово похвальное Марку Аврелию», написанное французом Леонардом Тома, так впечатлило Дениса Ивановича, что он решил свершить поездку на родину автора.
13. Франция, и в целом заграничные страны, Фонвизину не понравилась. В своих письмах он отмечает, что разочарован: ожидал приехать в рай, а ожидания не оправдались. Особо он отмечает грязь в городах, в том числе, в Париже. Однако описания Фонвизина не исчерпываются критикой: ему понравились театр, здравоохранение, дешевизна образования и Вольтер. Увидев его, Фонвизин почувствовал, по его словам, примерно то же, что чувствуют при сошествии на землю божества. Аналогичными оказались и впечатления от более поздней поездки в Италию: ехать можно только ради «художеств» (Фонвизин активно скупал произведения искусства), всё остальное — дрянь.
14. В год премьеры «Недоросля» Фонвизин ушёл с государственной службы, выслужив, как и его отец, чин статского советника. Нашумевшая комедия и отставка никак не связаны между собой — скончался покровитель Фонвизина Никита Панин, да и здоровье Дениса Ивановича оставляло желать лучшего.
15. Работу над «Недорослем» Фонвизин закончил в 1782 году. После некоторых проблем с цензурой её поставил Вольный российский театр в Петербурге. Успех был просто ошеломительным — зрители в восторге швыряли на сцену полные кошельки.
16. Став свободным от службы человеком, Фонвизин отправился в Италию, где у него случился первый инсульт — удар, как говорили тогда. Головные боли сопровождали его много лет, а резкая перемена климата усугубила проблемы с давлением. В ходе обратного путешествия в Россию Денис Иванович сделал остановку в Австрии, где подлечился на водах. Однако курс лечение завершить он не успел. Арендатор его имения смошенничал, и Фонвизин оказался практически нищим. Он вынужден был срочно вернуться в Россию. Тогдашние быстрые путешествия могли свести в могилу и здорового человека, поэтому неудивительно, что по приезде в Москву Фонвизина разбил паралич.
17. Даже будучи тяжело больным, Фонвизин не прекращал писать. Однако цензура начала серьёзно закручивать гайки, и литературные проекты реализовывались с огромным скрипом. Было желание писателя творить, были подписчики, желавшие получать новые произведения, однако государственная машина, ещё недавно поощрявшая создание журналов и свободное выражение мнений, теперь давила ростки свободных мнений на корню. Минимум три комедии, написанные Денисом Ивановичем в 1789 — 1792 годах, остались незаконченными.
18. Фонвизин писал не только комедии. В духе XVIII века он много занимался вопросами государственного управления нравственности (тогда эти понятия считались вполне совместимыми). Главным его трудом в этой области были «Размышления о непременных государственных законах». В них писатель выразил достаточно консервативную точку зрения — реформы, в том числе, крепостной системы, необходимы, но проводить их нужно с большой осторожностью. Как часто бывает, здравые рассуждения принесли автору только неприятности: Екатерина сочла мысли Фонвизина слишком вольными, а либеральные публицисты критиковали писателя за косность.
19. Последним законченным произведением Фонвизина стала пьеса «Выбор гувернёра», которую прочитали в его присутствии на приёме у Гавриила Державина 30 ноября 1792 года.
20. Денис Фонвизин скончался 1 декабря 1792 года в своём доме в Петербурге. Похоронен писатель в Александровско-Невской лавре. Своих детей у Фонвизиных не было, и никто в роду, бывшем достаточно многочисленным, не назвал детей в честь великого писателя — никто из потомков не желал детям судьбы Дениса Ивановича, проведшего последние годы жизни неподвижным и почти без средств к существованию.